Немецкая подлодка SM U–118 на пляже Гастингса 1919 год, Великобритания

Успев потопить два корабля союзников, Ю–118 упокоилась на пляже г. Гастингс — её буксировали через Ла–Манш в британский Скапа–Флоу, случился шторм, и этот страшный стальной кит лёг на на брюхо противу отеля "Олимпия".
Конечно, лодка сразу стала аттракционом, морское начальство разрешило брать плату за вход, по всей Британии разлетелись миллионы открыток, туристы валом повалили в Гастингс, куски металла и всякие детальки с лодки до сих пор красуются на каминных полках местных жителей.

Увы, немцы мстили за поражение и после войны: оба смотрителя, главный боцман и главный офицер Береговой Охраны, проводивших экскурсии по жутким внутренностям левиафана, вскоре умерли, отравившись хлором, выделявшимся из повреждённых аккумуляторов.
Город успел собрать только на прямых "экскурсионных деньгах" приличную сумму — 13200 фунтов на современные деньги, каковые передавались в помощь вернувшимся с войны морякам. А ведь изначально лодку хотели столкнуть в море (три трактора, естественно, с этим не справились), и даже расстрелять с французского эсминца. Как никто не пострадал — ума не приложу...

Однако, к концу 19–го года достопримечательность всё же разобрали на металлолом, только корабельную пушку установили на набережной Гастингса и направили — ну, это надо знать англичан — в сторону Франции. Спустя три года жалобы французов надоели Нептуну, и в один из непогожих дней пришла огромная волна и слизнула последнее напоминание о последней военной субмарине Кайзермарине, будто её и не было...

Кстати, в то же время, на самом севере Шотландии, в гавани Скапа–Флоу, куда транспортировали героиню этого рассказа, развернулись события, достойные лучшего пера, чем моё.
Командовавший пленённым и ждущим раздела германским флотом Людвиг фон Рёйтер наверняка знал стихотворение австрийца Рудольфа Грейнца "Der "Warjag", описывающее героизм "Варяга" и канонерки "Кореец". Знал, был в безвыходном для офицера положении — и принял решение.

Флот фон Рёйтера ждало то, что современным языком называется "раздербан" — Франция и Великобритания решали, кому что отойдёт из взятого в плен — а взято было немало: 48 эсминцев, 11 линкоров, 5 крейсеров, 8 линейных крейсеров.
Находиться под арестом на судне, не иметь сообщения с экипажами других судов, а главное — знать, что твой флот (Hochseeflotte, Флот открытого моря, как поэтично!), пусть он тысячу раз был неправ в той страшной войне, скоро растащат по углам и пустят на металлолом — даже не могу представить, насколько это было непереносимо для боевого адмирала.
Фон Рёйтер решил затопить флот.
Готовились долго, нашли канал связи (радиостанции англичане благоразумно сняли с интернированных кораблей), условились на день подписания Версальского договора, но подписание всё откладывалось, отложить же намеченное становилось всё опаснее — и утром 21 июня 1919 года экипажи открыли и заклинили кингстоны своих кораблей, и подняли на мачтах боевые флаги.
51 корабль затонул, союзники неистовствовали, фон Рёйтер вернулся на родину национальным героем.