10 странных любовных писем некоторых известных личностей

1. Странные «фекальные» письма Моцарта к своей двоюродной сестре
Вольфганг Амадей Моцарт оставил после себя не только музыку. Он также оставил после себя целую серию любовных писем, адресованных его младшей кузине, Марии Анне Текле. Но странность заключается не во флирте с кузиной, а в его странной одержимости дефекацией.

«А теперь я желаю вам спокойной ночи», — подписал Моцарт одно из своих писем двоюродной сестре. Это было бы вполне нормальным окончанием письма, если бы он на этом остановился. Но он этого не сделал. «Срите в постель, что есть мочи, — добавил он, — спите с миром и попробуйте поцеловать свой зад».

«О, мой зад горит как огонь! — написал Моцарт в другом письме. — Что, чёрт возьми, это означает? Может быть, это дерьмо просится наружу? Да, да, дерьмо».

Даже флирт включал дерьмо. По-видимому, Моцарт был убеждён, что разговор о дефекации сводил женщин с ума. Когда он написал своей кузине письмо с мольбой о визите, он составил его в следующих выражениях: «Приди ненадолго, или я обосрусь». Затем он обещал «целовать её руки и засунуть пистолет в зад».

Но самым странным является то, что Моцарт не сам начал это делать — он, кажется, перенял это от своей матери. Её письма почти ничем не отличаются от писем сына. В одном письме своему мужу мать Моцарта написала: «Будь здоров, любимый. Засунь свою задницу себе в рот. Я желаю тебе спокойной ночи, дорогой, но сначала насри в постель и заставь её взорваться».

2. Письма Уоррена Г. Гардинга о своём пенисе
Незадолго до его избрания президентом у Уоррена Г. Гардинга был бурный роман с женщиной по имени Керри Фултон Филипс. Оба писали абсолютно скандальные письма — но Гардинг был сенатором, метившим в президенты. Они не могли позволить себе быть пойманными. Поэтому для сохранения конфиденциальности Гардинг окрестил свой пенис «Джерри».

«Я хотел бы взять тебя на гору Джерри, — писал 29-й президент США. — Прекрасное место». Это был не единственный случай, когда он писал ей о своем Джерри. В другом письме он написал ей: «Джерри пришёл и не уйдёт». Затем он предупредил её: «Я боюсь, что сегодня ты найдёшь неистового энтузиаста».

Он дал прозвище не только своим гениталиям — он называл гениталии Керри «миссис Путерсон». В одном письме он упрекал её в недостаточной любви: «Когда я видел миссис Путерсон месяц назад, она убедила меня в том, что ты всё ещё меня любишь. Я провёл с ней очень счастливый день».

3. Письма Альберта Эйнштейна о своих любовницах
На самом деле Альберт Эйнштейн не был сторонником моногамии. Втайне от своих жён он встречался с десятками любовниц, и его письма свидетельствуют о том, что он не испытывал по этому поводу никаких сожалений.

Когда из-за своих любовных похождений он расстался со своей первой женой, Милевой Марич, Эйнштейн написал ей письмо с предложением по сохранению их брака. Он обещал оставаться с ней, пока она «будет поддерживать его вещи и белье в хорошем состоянии». По всей видимости, Милева не дала себя уговорить.

Повторная женитьба не изменила его. Когда его вторая жена вышла из себя, Эйнштейн написал своей падчерице, Марго, письмо с просьбой передать ей послание. Он объяснял это тем, что его жена была слишком безумной, чтобы с ней можно было говорить напрямую.

«Это правда, что M. преследовала меня, и её преследование вышло из-под контроля, — рассказал он Марго об одной из своих любовниц. — Но, во-первых, я не мог ничего сделать, чтобы это предотвратить».

В то же время, он проявлял некоторое уважение к чувствам своей жены. Он обещал Марго, что ради матери он постарается сделать так, чтобы «никакой Том, Дик или Гарри не сплетничали об этом».

Ради неё он также обещал спать только с женщинами, которые могут держать рот на замке. «Из всех дам, — говорил Эйнштейн своей падчерице, — я, в сущности, привязан только к миссис Л., которая является совершенно безвредной и достойной».

4. Любовное письмо Джимми Сэвила к Маргарет Тэтчер
Джимми Сэвил хотел, чтобы его помнили как великого радио-диджея. Но когда на вашем счету сотни секс-атак на детей, это обычно затмевает все ваши достижения на работе. Сейчас он известен как один из наихудших в мире педофилов, и это делает его любовное послание к премьер-министру Объединённого Королевства сильно обескураживающим.

Сэвил поблагодарил Маргарет Тэтчер за их встречу на ленче, а затем написал ей следующее: «Мои пациентки делали вид, что они ужасно ревнуют + хотели знать, в чём вы были одеты + что вы ели». Этими «пациентками» были больные девочки в больнице, которых сексуально домогался Джимми Сэвил. Некоторым из них было не больше восьми лет. Сэвил считал, что эти девочки ревновали его за его любовь к Маргарет Тэтчер.

«Все они вас любят, — писал Сэвил Тэтчер. — И я тоже!!»

Это не было их последней встречей. Чуть позже Тэтчер и Сэвил снова встретились на ленче. Секретарша Тэтчер, просматривая её бумаги, написала ей сильно обеспокоенное письмо.

«Не могли бы Вы мне сказать, не давали ли Вы каких-либо обещаний Джимми Сэвилу во время вчерашнего ленча? — спросила она премьер-министра. — Вы не предлагали ему денег?» Тэтчер, возможно, пытались расположить к себе. Вот единственная запись об ответе Тэтчер: «Расскажу вам подробно. MT».

5. Любовные письма Германа Мелвилла к Натаниэлю Готорну
Два известнейших американских писателя, возможно, были влюблены друг в друга. Герман Мелвилл, автор «Моби Дика», оставил после себя некоторые письма к Натаниэлю Готорну, автору «Алая буква». По утверждению некоторых ученых, они являются более чем просто дружескими.

«Твоё сердце бьётся в моей груди, а моё в твоей, — писал Мелвилл Готорну. — Откуда ты взялся, Готорн? По какому праву ты пьёшь из моей фляги жизни? И когда я прикладываю её к своим губам — глядь, они оказываются твоими, а не моими».
Возможно, это было просто объявление дружбы, но трудно не заметить некоторой сексуальности в выборе слов Мелвилла. В письме другу, в котором Мелвилл восторгается Готорном, он писал: «Готорн бросил заразные семена в мою душу. Он расширяется и углубляется, чем больше я на него смотрю; и все дальше и дальше пускает свои сильные корни Новой Англии в горячей почве моей южной души».

Некоторые ученые считают, что эти письма раскрывают историю безответной любви. «В оставшиеся 40 лет своей жизни, — написал ученый по имени Арлин Тернер, — он думал, что был отвергнут Готорном».

6. Настойчивые письма Пьера Абеляра к Элоизе
Пьер Абеляр был средневековым философом, который говорил о христианской этике, но он, вероятно, лучше всего известен своим тайным романом с Элоизой д’Аржантей. Есть немного иронии в том, что христианского философа помнят по любовной связи, но на самом деле всё намного хуже. Основываясь на письмах, которые он ей отправлял, нельзя сказать, что она была её добровольным участником.

«Даже когда вы не соглашались, сопротивлялись изо всех сил и пытались переубедить меня, — писал он ей, — поскольку ваша натура была слабее, я часто принуждал её к согласию угрозами и ударами».

Это могло бы многое объяснить. Когда их тайные отношения вышли наружу, Элоиза отрицала, что она когда-либо была с ним. В отместку Абеляр отправил её в монастырь. Однако ему не удалось совсем избежать наказания. Взбешённый дядя Элоизы нанял людей, которые вломились в дом Абеляра и насильно его кастрировали.

Даже Абеляр признал, что его это ожидало. Он написал: «Это было совершенно справедливо и милосердно, хотя и посредством крайнего вероломства твоего дяди, умалить меня в той части моего тела, в которой жила сила вожделения».

7. Призыв Бенджамина Франклина к свободной любви
По всей видимости, Бенджамину Франклину было мало одной женщины. После смерти своей жены,он начал волочиться за женщинами. В возрасте 73 лет он написал в письме одной из своих любовниц, что ей придется мириться с открытыми отношениями.

«Ты находишь во мне бесчисленные недостатки, тогда как я вижу в тебе всего лишь один недостаток», — сказал ей Франклин. По его словам, этим недостатком были её попытки «добиться монополии на всю мою любовь и не позволять мне наделять ею приятных женщин твоей страны».

Однако он не был абсолютно честным, говоря, что он нашёл в ней всего один недостаток. Он был расстроен не только тем, что она не разрешала ему спать с другими женщинами — она также отказывалась заниматься с ним сексом.

«Ты отказываешься и полностью исключаешь всё плотское из наших отношений, позволяя мне только целовать тебя, — жаловался Франклин. — Что я получаю такого особенного, чтобы это могло помешать мне давать то же самое другим, не забирая того, что принадлежит тебе?»

8. Письмо Марлона Брандо к незнакомой стюардессе
Марлон Брандо был секс-символом. Любая женщина была бы рада получить от него любовное письмо — но оно бы значило немного больше, если бы он сначала узнал ваше имя.

После полёта в 1966 году Брандо оставил любовное письмо одной из стюардесс самолёта. Кажется, он с ней не разговаривал, потому что в письме он называет её «дорогая леди». Но он придумал историю её жизни, только взглянув на неё.

«В вашем лице есть что-то не совсем поддающееся определению, — написал Брандо. — В вас есть что-то изящное, нежное и женственное. Вы кажетесь женщиной, которую любили в детстве, или же, посредством таинства генетики, вам были даны дары утончённости, достоинства и уравновешенности».

Письмо начиналось достаточно хорошо, но Брандо добавил в него несколько оговорок, чтобы она не возомнила о себе слишком много. Он постарался дать ей понять, что она «не была хорошенькой в традиционном смысле», прежде чем он сказал ей, что она производила хорошее впечатление, «вне зависимости от своей готической внешности».

9. Кафкианское любовное письмо Кафки
Каким бы Кафка ни был странным, от него всё же можно было ожидать написания нормальных любовных писем. Но он этого не делал. Как видно из его личных писем, Кафка был именно таким человеком, каким он кажется по своим произведениям.

Любовное письмо Кафки к женщине по имени Милена можно было продать как короткий рассказ. Его начало кажется обманчиво нормальным: «Прошлой ночью я видел Вас во сне». Однако Кафка не старался понравиться. Ему действительно приснился сон, и он собирался рассказать ей о нём во всех его безумных подробностях.

«Мы продолжали сливаться друг с другом. Я был Вами, Вы были мной», — писал Кафка. Это кажется довольно приятным, но затем происходит перемена. «Затем Вы внезапно загорелись».

В своем сне Кафка начал бить эту женщину своим пальто. Затем он понял, что он горит, и начал бить пальто себя. Но от этого не было никакой пользы. «Однако тем временем прибыла пожарная команда, и Вы каким-то образом были спасены, — писал Кафка. — Но Вы были не такой, как раньше, призрачной, как будто нарисованной мелом на фоне тьмы».

Кажется, Кафка не очень уютно чувствовал себя в роли романтика. Их переписка показывает, что он не очень хотел лечь с ней в постель. В конце он разорвал их связь со словами: «Я могу любить только то, что я могу поставить так высоко над собой, что я не смогу до этого дотянуться».

10. Навеянная кокаином любовная записка Зигмунда Фрейда
Когда Зигмунд Фрейд был молодым, он обручился с Мартой Бернес. Его невеста всё ещё была девственницей, но Фрейд был вполне уверен, что он знает, как это исправить. Он написал ей письмо с побуждением принять немного кокаина.

Фрейд был на пике своего кокаинового энтузиазма. В том году он опубликовал работу под названием «О кокаине», в которой он рекомендовал использовать кокаин для сексуального возбуждения, от головных болей и почти для всего. Он также написал серию писем, в которых он спорил с людьми, считавшими, что кокаин приводит к зависимости.

«Горе тебе, моя принцесса, когда я приду, — писал Фрейд своей невесте. — Я буду целовать тебя, пока ты не станешь очень красной, и буду кормить тебя, пока ты не пополнеешь. И если ты будешь готова, ты увидишь, кто сильнее, нежная маленькая девочка, которая мало ест, или большой необузданный мужчина, в организме которого есть кокаин».